В преддверии (страшно люблю это слово, которое будто бы приоткрывает маленькую деревянную украшенную ковкой дверцу, позволяя тебе через щелочку одним глазочком заглянуть туда, где тебе пока еще быть не положено) Нового года должно бы хотеться писать много, кружевно и по-багатому, но не хочется почему-то. Сейчас я практически заставляю себя систематизировать информацию, хранящуюся в мозгу, чтобы подытожить, подчеркнуть и написать последний пост в уходящем две тысячи четырнадцатом. Обычно в моей голове полный порядок — точно такой же, как и на полочках в моем шкафу: трусики в корзиночке, носочки — в точно такой же, но второй, отведенной специально для носочков; футболочка к футболочке, полотенечко — к махровым собратьям, шапки-шарфы-варежки в отдельный красивый пакетик — чтобы не валялись и не раздражали мой идеальный домашний мир. И если шкаф привести в порядок сложно, но можно, то с головой и ее содержимым в уходящем году возникли серьезные проблемы.Не только у меня. Наверное, у всех нас. И да, даже у тех, кто считает, что в его мозговой котельной образцовый порядок.
В две тысячи четырнадцатом было много обид, трагедий, боли, разочарований, резких решений, хирургического вмешательства в души и судьбы. Однако тащить в год грядущий этот здоровенный сундук, наполненный столь сомнительными приобретениями, мне бы не хотелось. Поэтому, позвольте, брошу его здесь и сейчас, не открывая, не разбирая, не сортируя его содержимое. Ничего не возьму на память. Пусть остается за два дня до Нового года на снежной тропе, которую коммунальщики еще не успели присыпать песком. Надеюсь, никто на него не позарится. А чтобы быть уверенной в этом наверняка — приколочу к нему табличку с простой и понятной надписью "Не влезай — убьет!".
Дальше без сундука — а значит о хорошем. В две тысячи четырнадцатом, будь он проклят всеми рыбами, птицами и насекомыми, мы обрели новый дом, а вместе с домом — и новых друзей, которые не остались в стороне, протянули обе руки, подбодрили словом, помогли делом. Спасибо им. Спасибо и старым друзьям, которые априори верны и рядом. Всегда. Сквозь километры и слова.
Новый две тысячи пятнадцатый мы решили встретить дома, в Першотравенске. Три переезда за последние девять месяцев заставляют тебя немного пригвоздиться, хотя бы на какое-то время, — чтобы отдышаться, оглядеться и маленько передохнуть. И даже сейчас, когда можно просто сидеть под елкой и точить мандарину за мандариной, складывая стопочкой оранжевые шкурки, суета не покидает моей головы. Кажется, что нет времени стоять на месте, нужно бежать, звонит, решать — срочно. Пожалуй, это диагноз, и его мне тоже хотелось бы оставить здесь.
Чуется мне, что на заснеженной тропе, которая ведет в новый год, мой сундук не будет одинок. Я призываю вас к этому и этого вам желаю. Забудьте, оставьте, отбросьте. Пусть эти струпья обид и недопониманий сгниют там, куда мы больше никогда не вернемся. Не думаю, что впереди нас ждет сиреневый сад с соловьями да канарейками, но туда, куда мы движемся, со старыми обидами точно не пускают. Нужно много сил, чтобы тащить за собой сундуки со всякой дрянью. Но еще больше сил необходимо, чтобы эту ношу бросить. Пусть эти силы у нас появятся. Я верю в нас. С наступающим.
В две тысячи четырнадцатом было много обид, трагедий, боли, разочарований, резких решений, хирургического вмешательства в души и судьбы. Однако тащить в год грядущий этот здоровенный сундук, наполненный столь сомнительными приобретениями, мне бы не хотелось. Поэтому, позвольте, брошу его здесь и сейчас, не открывая, не разбирая, не сортируя его содержимое. Ничего не возьму на память. Пусть остается за два дня до Нового года на снежной тропе, которую коммунальщики еще не успели присыпать песком. Надеюсь, никто на него не позарится. А чтобы быть уверенной в этом наверняка — приколочу к нему табличку с простой и понятной надписью "Не влезай — убьет!".
Дальше без сундука — а значит о хорошем. В две тысячи четырнадцатом, будь он проклят всеми рыбами, птицами и насекомыми, мы обрели новый дом, а вместе с домом — и новых друзей, которые не остались в стороне, протянули обе руки, подбодрили словом, помогли делом. Спасибо им. Спасибо и старым друзьям, которые априори верны и рядом. Всегда. Сквозь километры и слова.
Новый две тысячи пятнадцатый мы решили встретить дома, в Першотравенске. Три переезда за последние девять месяцев заставляют тебя немного пригвоздиться, хотя бы на какое-то время, — чтобы отдышаться, оглядеться и маленько передохнуть. И даже сейчас, когда можно просто сидеть под елкой и точить мандарину за мандариной, складывая стопочкой оранжевые шкурки, суета не покидает моей головы. Кажется, что нет времени стоять на месте, нужно бежать, звонит, решать — срочно. Пожалуй, это диагноз, и его мне тоже хотелось бы оставить здесь.
Чуется мне, что на заснеженной тропе, которая ведет в новый год, мой сундук не будет одинок. Я призываю вас к этому и этого вам желаю. Забудьте, оставьте, отбросьте. Пусть эти струпья обид и недопониманий сгниют там, куда мы больше никогда не вернемся. Не думаю, что впереди нас ждет сиреневый сад с соловьями да канарейками, но туда, куда мы движемся, со старыми обидами точно не пускают. Нужно много сил, чтобы тащить за собой сундуки со всякой дрянью. Но еще больше сил необходимо, чтобы эту ношу бросить. Пусть эти силы у нас появятся. Я верю в нас. С наступающим.
